Две Реальности

- Конечно, - кивнул монах, - душу Жреца рассудят, и он спокойно будет пить вино со своей Богиней в чертогах Солая.
Старик замолчал и обвел взглядом таверну. Было видно, что он что-то хочет сказать, но не решается начать. Скрестив пальцы рук перед собой, старик снова посмотрел на Чин.
- Пути Богов неизвестны, а уж их чад тем более. Но порой они явно и намеренно вступают на ложный путь. На путь, который приведет не только к саморазрушению, но и к разрушению нашего мира, - монах сделал паузу, - ты, наверное, слышала про, - тут монах понизил голос и тихо прошептал, - про мертвого Бога? Который был убит в одной из войн между Светлыми и Темными расами. Есть легенда, что его убил представитель темной расы. Ты представляешь, что будет, когда он воскреснет? Как думаешь, кому он захочет отомстить?

Замок Миледи, апартаменты Лаитас

Лаитас стояла в своей огромной комнате, перед зеркалом и поправляла свое безупречно сидящее на ней платья. Платье темно-синего, практически черного цвета, подчеркивало глубину черных глаз. Белое, сверкающее серебром жемчужное ожерелье походило на паутину, которая окутывала шею, плечи и грудь Главы клана. Волосы у висков собраны и сплетены особым узором на макушки. В распущенных волосах сверкали нитки серебра, а лоб вампирши украшала сверкающая диадема с черным камнем. Наряд Лаитас делал вампиршу похожей на прекрасное, но бестелесное существо, призрака, явившегося в мир живых на праздник.
- Моя Миледи просто прекраснейшее существо в мире, ее красоту можно сравнивать только с красотой самих Богинь, - Нейро показался в отражении зеркала и с улыбкой поклонился Лаитас.
Вампирша отвернулась от зеркала и улыбкой поприветствовала своего заместителя в вампирьих делах.
- Они ни в чем не виноваты, - произнесла Лаитас, продолжая когда-то незаконченный разговор.
- Не будем, моя Миледи, говорить об этом сейчас, - Нейро был одет в строгий, черный костюм и выглядел, как настоящий вампир из сказок, красивым и обаятельным, - я знаю, твою позицию на этот счет, ты знаешь как я сам отношусь к твоим…. Кхм… друзьям. Я не хочу ссориться по этому поводу с тобой.
- А вот и я! – в комнату влетел серебристо-красный ветер и остановился напротив Лаитас, вампирша поморщилась.
Рядом с Нейро стояла точная копия Лаитас с небольшими изменениями. Серебреные волосы были распущенны и доходили только до середины спины суккубы, глаза Калипсо были темно-карего цвета. Конечно же суккуба не могла изменить себе и своим вкусам в физическом плане. Ее алое платье с серебреной вышивкой состояло из двух частей. Верхняя часть закрывала внушительную грудь суккубы и оставляла открытым и плечи, и спину, и живот. Юбка Калипсо была до пола, но с разрезами до бедер, босоножки завершали весь этот наряд высокими каблуками.
- Ты могла с таким же успехом и голой пойти, - окинул ее взглядом Нейро.
- Калипсо, тебе не кажется, что мое лицо не очень подходит под этот костюм? – приподняла бровь Лаитас.
- Да я это ради тебя и сделала! Ты будешь все в политике, а наши летающие друзья будут грустить без твоего общества?? Вот я и придумала, что буду развлекать их «твоим» обществом!
- Надеюсь, это будут приличные развлечения, - глухо произнес Нейро.
- Ну, не знаю, как того господа пожелают, - кокетливо вильнула бедром Калипсо.
- Калипсо! – протянула Лаитас, - иди уже за своими господами и в зал. Ты же знаешь, после глав клана никто не имеет права входить в зал!
- Уже бегу, Миледи! – сделав реверанс, суккуба выскочила из комнаты, оставив двух вампиров наедине.

Комната Катара.

В дверь комнаты постучались и не дожидаясь разрешения, вошла суккуба в образе Лаитас. Улыбнувшись она ждала реакции Катара и Фагота на появление в столь откровенном наряде «Лаитас» и поэтому молчала.

Чин заметила, как монах занервничал. Совсем несильно, но явно собирался, наконец, приступить к главному. Девушка навострила уши. Его речи звучали мелодией, наполнявшей уголок кабака, где они сидели. На секунду веровульф забеспокоился, не пытается ли старик загипнотизировать ее. Но тон монаха был, скорее, доверительным, чем одурманивающим. Едва он, наклонившись ближе, упомянул, о мертвом Боге, как Чин не произвольно отшатнулась. Эта страшная легенда всегда пугала девушку, когда она еще была ребенком при храме Багамута. Девочкой она верила, что бог Справедливости защитит ее, но, повзрослев, привыкла уповать на собственные силы. Где уж тут тягаться с разгневанным Богом?
- Воскреснет? – Чин недоверчиво сузила глаза. Ей доводилось слышать об очень сильной магии, и о некромантах она тоже знала… Но воскрешение Бога… Это казалось слишком невероятным, даже для их смутных времен. Тем более что монах добавил что-то о мести.
Она попыталась «сохранить лицо»:
- Чистую душу не могут тронуть опасения ничтожной мести – только страх перед справедливым возмездием… - но все-таки не удержалась и спросила: - А вы, в вашей мудрости, считаете, что он… действительно может вернуться?

- Хм… задумайся, - монах почесал подбородок, - тебя, Бога, убили какие-то темные и ты воскрешаешь после стольких веков забвения. Ты думаешь, на его месте ты станешь разбираться, кто чист душой, а кто нет?
Монах помолчал, ожидая ответа Чин. Затем заговорил опять очень тихо.
- В старых летописях есть одно предложение. Оно попалось мне один раз, и более я эту информацию нигде не находил. Там говорилось о том, что Бог единожды убитый, приобретет невиданную силу после воскрешения. Как думаешь, что сделает мертвый Бог, получив такую силу?

Замок Миледи, комната Катара

- Мальчики, не ссорьтесь! – воскликнула довольная донельзя суккуба, - я же специально для вас так вырядилась! А ты, Фагот, просто настоящий джентльмен!
Калипсо с улыбкой на губах и с вызовом в глазах, рукой провела по изгибам своего тела.
- Вам что-то не нравится? – наивно захлопала она глазками, переводя взгляд с Катара на Фагота, - я подумала, что общество Лаитас вам будет приятно на этом бале, вот и решила немного подкорректировать ее образ нечто своим! Катар, ну ты чего так злишься? Идем! Бал вот-вот начнется, уже все собрались, нас ждут! Фагот, - надула губки Калипсо, посмотрев на Серого, - скажи ему! Вы вдвоем сопровождаете меня на бал! И мы опаздываем!